Оказавшись на Социальном конструкторе Югры 2.0 (29 июня – 1 июля), удивительным образом удалось мне познакомиться с Ириной Баяновой – она стояла у информационной стойки гостиницы и искала пару на заселение. Так мы оказались в одном номере.
Девушка скромная, любящая элегантные простые деловые платья, украшения из природного камня, с приятным мелодичным голосом… три дня она простояла перед всеми на сцене, объясняя, что происходит в мире социального предпринимательства.
Нет, она не была московским экспертом. Она – сурдопереводчик и приехала на мероприятие специально для Станислава Лазурко – председателя ханты-мансийского регионального отделения общероссийской общественной организации инвалидов «Всероссийское общество глухих».
Её выступление казалось для меня чем-то новым и очень прорывным для нашего региона. Однако Ирина удивилась моей реакции, ведь в её родной Башкирии присутствие на мероприятии, тем более таком значимом, сурдопереводчика – дело вовсе не новое. Напротив, совершенно обыденное.
Ирина родилась в Уфе, там же ходила в обычный детский сад и в обычную школу. Единственное её отличие от «обычных» детей – родители и братья, с которыми она общалась жестами. Оба родителя – глухонемые. Мама была слабослышащей, носила аппарат. Говорила хорошо, по ней было трудно сказать, что есть какие-то особенности речи. Папа же не слышал и не говорил. Потеря слуха стало для них приобретённым в течение жизни явлением, поэтому дети у пары родились здоровыми. От потери слуха никто не застрахован.
В 1998-ом году Ирина приехала в Нижневартовск «за большими деньгами». Вскоре познакомилась с супругом и создала семью. Училась на историка в местном государственном гуманитарном университете. Жизнь радовала, но тут заболел мама и пришлось вернуться в Башкирию. Муж устроился работать по вахте, денег не хватало, постепенно встал вопрос о трудоустройстве.
В январе 2012-го года раздался телефонный звонок от маминой сурдопереводчицы Аллы Румянцевой.
В Башкирии и в некоторых регионах России каждый человек с нарушением слуха имеет право пользоваться услугами сурдопереводчика до 40 часов в год бесплатно.
Алла Ахметовна предложила работу сурдопереводчика в Уфимском медицинском колледже. «Я сомневалась, – призналась Ирина, – никогда не задумывалась всерьёз об этой профессии. Получится ли у меня, ведь перерыв в общении с родителями был приличный – 13 лет за исключением отпусков».
Подумав над предложением пару дней, мама убедила её попробовать и первая же пара в медколледже показала, что знаний катастрофически не хватает.
«Я устроила родителям допрос: как будет то, как будет это? Меня интересовали все слова, я буквально завалила вопросами родителей. Оказалось, что бытовой язык очень сильно отличался от того, который приходилось переводить. Многого я никогда до этого момента не слышала, что-то приходилось заменять, где-то импровизировать. Лексикон людей с нарушением слуха другой. Постепенно меня затянуло, стало интересно – новые люди, знакомства, общение! Радость от того, что ты кому-то приносишь пользу».
В том же году Ирина окончила курсы сурдопереводчика в Магнитогорске – случайным образом в городе оказалась переехавшая из Москвы преподаватель жестового русского языка Людмила Алексеевна Осокина.
Чтобы получить высшее образование сурдопереводчика, нужно ехать в Москву. О том, сколько стоит снимать жильё и платить за учёбу в этом городе не нужно. В России всего несколько высших учебных учреждений, где можно научиться жестовому русскому языку.
Со временем Ирине дали классное руководство над группой, состоящей из 13 детей. Но Нижневартовск не отпускал, пришлось в него вернуться.
«К моему удивлению, в Нижневартовске не нужны сурдопереводчики. Вновь и вновь я просматривала объявления о работе и ничего не могла подобрать. В коррекционной школе мне дали телефон Станислава Лазурко, как тогда объяснили, – очень важного человека. Первая встреча меня поразила: Станислав оказался современным молодым преуспевающим человеком с грандиозными планами и желанием всем помочь!».
Так Ирина устроилась работать диспетчером во Всероссийское общество глухих по ХМАО.
Жизнь снова налаживалась и тут – снова переезд. На этот раз в Сургут, расположенный в 222 километрах от Нижневартовска. Вопрос с трудоустройством оказался таким же сложным.
«С одной стороны, сурдопереводчик – редкая профессия, востребованность, по идее, должна быть огромная. На деле всё совсем по-другому. Оформить официально на рабочих местах никто не знает как, в нас нуждаются, но ставок нет, – рассказывает Ирина. – Нигде в Югре, за исключением специализированных учреждений, нет вакансии! По крайней мере, мне так объясняли. Лишь в Сургутском государственном университете взяли на пробную работу – переводить лекции студентам с нарушением слуха.
Больше всего меня удивляло то, что во многих учебных учреждениях учатся дети с нарушением слуха, а услуги сурдопереводчика, которые положены по закону, им не предоставляют. Когда я обзванивала колледжи, техникумы, вузы, мне говорили, что дети их понимают и они не нуждаются в моих услугах. А для кого тогда закон «Об образовании в РФ?» (гл. 11, ст. 79 – прим. редактора).
Для справки: при получении образования обучающимся с ограниченными возможностями здоровья предоставляются бесплатно специальные учебники и учебные пособия, иная учебная литература, а также услуги сурдопереводчиков и тифлосурдопереводчиков. Указанная мера социальной поддержки является расходным обязательством субъекта Российской Федерации за исключением обучающихся за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета. Для инвалидов, обучающихся за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, обеспечение этих мер социальной поддержки является расходным обязательством Российской Федерации.
В конечном итоге, снова спас Станислав. Но помимо сурдопереводческой деятельности, которая на самом деле сейчас приносит совсем небольшой доход, Ирине приходится выдумывать себе занятия, чтобы как-то с мужем прокормить троих детей. Шить на заказ детскую одежду, рукодельничать…
Лазурко при встрече говорит, что в Югре нет сурдопереводчиков. От части это и так. Нет сурдопереводчиков с высшим образованием сурдопереводчика, с хорошим знанием русского жестового языка. Есть специалисты, которые работают с очень узкой категорией населения, их услуги другим не доступны. Есть те, которые просят за свою работу слишком много, поэтому они не всем по карману. У Ирины не большие финансовые амбиции и есть специальная подготовка, однако, в Югре пока что она не со своими редкими навыками востребована.
У вас тоже возникает вопрос «почему», ведь такие люди, как она, должны присутствовать практически на всех значимых мероприятиях.