Евгений Кульмис – заслуженный артист России, солист арт-группы «Хор Турецкого», обладатель необычно низкого голоса баса-профундо и внешности, которая завораживает женщин всех возрастов.
В интервью ИА «Уральский меридиан» выяснилось, что у родившегося в Копейске Евгения широкая открытая улыбка и совершенно не демонический нрав.
– Евгений, случались ли какие-то недоразумения, эксцессы, забавные истории, когда люди не ожидали услышать бас такой глубины?
Евгений Кульмис: Как правило, если у мальчиков высокий голос, например, дискант, то он ломается вниз. Со мной точно такая же история была, после мутации он сломался вниз. У сына то же самое. Сейчас ему 17 лет, одно время я ему звонил и просто пугался: на том конце отвечал незнакомый мужик (смеется). Спрашиваю: “Глебусь, ты?”. Видимо, это семейное у нас.
Если вспоминать смешные случаи, их было много, но один отложился в памяти. У нас были гастроли по Казахстану, и мы ехали на автобусе мимо резиденции Назарбаева (на тот момента – президента). И наш гитарист решил это все снять на камеру, уж очень понравился ему вид. Естественно, заметили. Автобус остановили, камеру отобрали и парня задержали. Проблемы были очень серьезные. А я тогда работал директором в «Хоре Турецкого» и поехал его вызволять. Помню, что старался поговорить с людьми максимально низким голосом и, видимо, убедил – они его отпустили.
Кстати, разговорный голос у меня баритон, и в большинстве случаев, когда со мной общаются люди, никто особо не удивляется. Если только это не утро, когда голос звучит особенно низко.
– Интересна история перехода пианиста и музыковеда в стан вокалистов. Какие-то курсы, работа с голосом, тренинги пришлось пройти, чтобы соответствовать уровню коллектива?
ЕК: Совершенно спонтанно все получилось. На третьем курсе теоретики выбирали тему диплома. И в то время мало о чём новом можно было написать, потому что всё уже было написано до нас. Я решил выбрать тему «Литургическая музыка синагоги», то есть иудейская храмовая музыка. Жил тогда в общежитии Института им. Гнесиных, и там висело объявление: «Мужской хор большой московской хоральной синагоги («Хор Турецкого» в самом начале своего творческого пути – прим.ред.) объявляет набор…» И я решил пойти посмотреть, чтобы предметно понимать, о чем буду писать: информации не было нигде – ни в книгах, ни в нотах.
Как я пришел к Михаилу Турецкому на третьем курсе в 1991 году, с тех пор и не расстаемся. Диплом я защитил на «отлично». Современное музыковедение меня потеряло, а вот «Хор Турецкого» приобрел.
– Кто на мировой и российской арене вас восхищает по части самопрезентации – на какого артиста вам приятно смотреть? И, возможно, хочется у него чему-то поучиться.
ЕК: Я очень люблю оперу и особенно низкие женские голоса. Какой-то фетиш у меня на меццо-сопрано. С детства слушал Обухову, Образцову – скупал все пластинки. Из современных нравится латвийская оперная певица Элина Гаранча. У нее безумной красоты голос, и вдобавок она очень хороша собой, вообще не подпадает под общепринятое описание оперных певиц. Что касается не оперной музыки, то здесь все «по классике»: Queen, Deep Purple и т.д. Это тот рок, который сделан классическими средствами музыкальной выразительности, там сразу видно, что работали профессионалы с классическим образованием. И это меня очень подкупает.
– У вас обаятельная улыбка – конструировали ли вы этот образ сознательно? И какой образ вам хочется воплощать? Это коварный похититель женских сердец, или верный друг, или заботливый отец, или современный мужчина-предприниматель?
ЕК: Голос у меня специфический, поэтому соло на сцене за всю жизнь было не так много, и они своеобразные: это что-то из Цоя, «Песня Варяжского гостя» и другое. Поэтому, как мне говорили, за мной закрепился образ эдакого Мефистофеля, демонического персонажа. На самом деле, это на сцене я стараюсь «держать осанку», а в жизни абсолютно другой, я дурашливый, люблю посмеяться. Ничего специально не конструирую. Единственное, о чем жалею – наверное, не такой хороший я отец, мог бы быть и получше. Потому что пока дети росли, меня часто не было дома, был в разъездах. А дети так быстро стали такими взрослыми, и мне жаль, что многое пропустил. Может, дедушкой буду хорошим – ха!
По поводу того, как меня воспринимают на сцене, вспомнился интересный случай. Несколько лет назад был концерт в Челябинске. Закончилось первое отделение, у нас был перерыв. А у меня жена «практически рожала» младшего. И мне приходит сообщение от нее: «Ну все, ты – папа!». Естественно, я от радости такой шум поднял, и во втором отделении Маэстро со сцены говорит: «Ваш земляк Евгений Кульмис только что стал отцом». Публика в зале сначала не поверила – а потом разразилась овациями.
– Кто «целевая аудитория» ваших сценических и публичных воплощений?
ЕК: Целевая аудитория «Хора Турецкого» – это женщины всех возрастов. Даже молодым девушкам очень нравятся наше творчество, и это правильно. Конечно, женщины в первую очередь. Ну, а мужчины ходят на концерты за компанию и билеты покупают своим вторым половинкам.
– Помогало ли вам когда-то ваше челябинское прошлое, уральские корни в построении карьеры? Можете ли подтвердить клише о «суровых челябинских парнях»?
ЕК: Про суровых челябинских мужиков – это штамп. Два-три раза слышишь, еще забавно, а в дальнейшем – немного раздражает. Челябинск – прекрасный город, замечательный. В нем есть как и суровые люди, так и самые милые. Мои родители очень хотели, чтобы я поступал в Свердловск в Уральскую консерваторию имени Мусоргского – замечательное учебное заведение, потрясающая школа с сильными педагогами. Но я еще до поступления посетил Москву, и она мне так понравилась, что решил стать студентом в столице. В консерваторию я побоялся идти, мне сказали: «Ты теоретик, и у тебя нет абсолютного слуха. И вообще, отойди на сто метров от «консы» и не отсвечивай». Я говорю: «Так у меня же красный диплом!»». А мне: «Здесь синих и не бывает» (смеётся).
А в Гнесинку меня взяли. И я оказался на своем месте. Тут дело не в суровости уральской, ведь любому человеку, который приезжает в Москву, сложнее, чем коренным москвичам. Он должен вести себя энергично, проявить себя, чтобы состояться в жизни.
– Когда последний раз были в Копейске, и что там делать, допустим, молодому талантливому человеку или девушке лет двадцати? Ваш совет с высота опыта и лет?
ЕК: В Копейске у меня осталось не много родственников – только племянник, его мать и его дед. После смерти мамы я забрал отца в Москву. Последний раз был в Копейске пару лет назад, приезжал к своим родным в гости и на кладбище заходил. Мой племянник – яркий пример, он «не уезжает в Москву и за границу», как говорит наш Маэстро, но он довольно энергичный молодой человек, очень серьезный. Он постоянно развивается, у него хороший бизнес в Челябинске. Поэтому, если ты на своем месте, неважно, где ты. И бытует мнение, что «лучше я буду в маленьком городе фигурой, чем в большом никем». Что-то в этом есть. Скажу одно – слушайте свое сердце и найдете место в жизни, где будете счастливы. Знаю людей, которые счастливы в Копейске, их много, и у них все в порядке. Кстати, есть книга «100 фактов о Копейске». И факт под №34 – это я (смеётся).
– Как быть верным своей семье и жене при очевидных возможностях разбить практически любое женское сердце? Решали ли вы когда-то для себя эту дилемму и как решили?
ЕК: У меня поздно родились дети, я давно был к ним готов. Семья для меня – самое важное, вопросов в этом плане даже не возникало. Но тем не менее, я очень благодарен слушательницам, нашим поклонницам, которые именно на меня обращают больше внимания – дарят подарки, делают какие-то открытки, коллажи. Это очень приятно, ценно. Большое им за это спасибо.
– Что для вас Хор Турецкого, какие невидимые зрителю качества сплачивают этот коллектив и помогают успешности?
ЕК: Я в «Хоре Турецкого» 32 года, это больше половины моей жизни. Фактически, это и есть моя жизнь. Я ни одного дня не работал как музыковед, всегда – в «Хоре Турецкого», и «здесь меня и похоронят» (смеется).
Уникальность этого коллектива в том, что это первый случай, где классический состав адаптирован к условиям бытования на эстраде. Возникает новый жанр, новая музыкальная парадигма – арт-группа. Что касается психологического климата, то у нас никто никому не мешает. На сцене – полная палитра мужских тембров и сценических амплуа. Мы так долго существуем потому, что у нас каждый на своем месте.
«Хор Турецкого» в минувший День города дал два концерта на двух разных площадках Екатеринбурга. Ранее ИА «Уральский меридиан» опубликовало интервью с руководителем хора Михаилом Турецким о насыщенном гастрольном графике и о том, что для них значит Урал и Екатеринбург.
Об уральцах, их судьбах, удачах и достижениях ИА «Уральский меридиан» рассказывает в спецпроектах «УрФО в лицах» и «Персона».