Пара слов о том, как провести снежные выходные в Тобольском районе и остаться в живых.
Выхожу из комнаты. Меня встречает приятный запах блинчиков и радостный папа. «Проснулась? – спрашивает он, поднимаясь с дивана. – Давай пей чай и погнали».
Пока я справляюсь с завтраком, думая о своих красных глазах, папа выкидывает из шкафа чёрный комбинезон и массивный пуховик. «Вот твоя экипировка на сегодня», – говорит он и идёт заводить снегоход. Я делаю ещё один глоток зелёного чая и надеваю на себя всё это обмундирование (плюс маску на лицо, защищающую от сильного ветра, шапку-ушанку и огромные рыбацкие сапоги).
«Ну и видок у тебя», – появляется в дверях мама. Отмахиваюсь, улыбаясь, и выхожу во двор. А там – ни души…
Сажусь на крыльцо – прямо на снег. Достаю телефон и пишу другу в Viber: «Пошли кататься на снегоходе. Пока собиралась, папа уехал. Так что сижу, как чушок, на крыльце и думаю о жизни. Приходится слушать, как он где-то вокруг деревни ездит…»
Через несколько минут папа подъезжает к дому. Я несмело выхожу за ворота – все-таки вид у меня и правда нелепый, а любопытные соседи, не скрываясь, смотрят в окно. «Помаши им рукой», – советует папа и газует. Вот и погнали: моя первая поездка на снегоходе началась…
***
Я крепко держусь за поручни и прижимаюсь к спинке сиденья. Снег ещё мелковатый, да и ветер бьёт в лицо как будто вполсилы. Хочу ослабить хватку и развести руки в стороны, обнять глубину восприятия аномально снежного ноября, но пасую: главная дорога сегодня полна машин. Вот мы сворачиваем с неё и едем по полю. «На Каскан!» – перекрикивает папа ветер и шум двигателя, и я киваю ему, хотя на меня он совсем не смотрит, внимательно следя за снежными буграми и обрывами.
Мы останавливаемся, и я спрыгиваю со снегохода, проваливаясь по колено в снег. Пока ворчу по поводу своего веса, папа успевает отойти от меня на добрых 50 метров, и мне приходится бежать к нему, поднимая ноги чуть ли не до самого лица. Запыхавшись, останавливаюсь у кромки берега и ахаю, наблюдая Иртыш – такой, каким я его никогда не видела. Спящим, застывшим, мёртвым…
«Жизнь тут остановилась», – говорю я вслух.
«Ждёт», – эхом отзывается папа.
Сейчас здесь рыбачат, как и в старые добрые времена – в этом смысле Каскан остался неизменным. Раньше, по словам сельских жителей, в этих местах неплохо промышляли охотники, добывая уток и зайцев. В наши дни все эти живописные окрестности – территория заказника регионального значения «Абалакский природно-исторический комплекс».
«В сезон на этих озёрах уток очень много», – показывает папа на заснеженную ширь полей. Как я ни стараюсь, мне не удается зрительно отличить озеро от поля, и я просто наслаждаюсь видом, в частности – кустиками шиповника, чьи красные ягоды горят на фоне белого-белого снега.
Мы лавируем между корявыми и раскидистыми ветками спящих деревьев. Слева – Иртыш, справа – продолжение зимней сказки. Папа останавливает снегоход, и я спрыгиваю – дальше он едет один, оценивая места будущей рыбалки. Я стряхиваю снег с большого пенька, и сажусь, чувствуя себя Машенькой в стране бурых медведей. Никого нет и ничто не звучит. Такое ощущение, будто я застряла где-то в параллельном пространстве, а папа ездит рядом, зовет меня, но только ничего не слышно.
«Папа опять меня кинул, – пишу в Viber другу, – сижу на пеньке. Метёт». Думаю и через некоторое время добавляю: «Ладно. Пойду добывать лося. Голод не тётка».
Ни за каким лосем я, конечно, не пошла – соскользнула с пенька и упала на снег. Пока лежала, пыхтя и дрыгая ногами, пытаясь встать, подъехал папа и чуть не умер от смеха. К счастью, всё обошлось, и мы продолжили путь.
«Тут раньше много землянок строили, сейчас Иртыш топит».
Смотрю на старую землянку – на то, что от нее осталось. Когда-то в детстве папа приводил нас сюда с братом – ночевать. Была осень, дедушка был еще жив, и белая лайка Найда тоже была жива. Всю ночь она пролежала у входа в землянку, охраняя наш сон. Хорошее было время. Тёплое.
«Садись за руль!» – командует папа с улыбкой.
Выполняю его команду, и мы мчимся навстречу разбушевавшейся стихии. Снег уже далеко не мягкий, и я почти ничего не вижу, интуитивно определяя дорогу к деревне. Дует со стороны Иртыша – неистово, словно вдогонку.
Сбавляю скорость на спуске и жму на газ на подъёме. Переправляясь через речку, не успеваю заметить бугорок и чувствую удар о защитное стекло – во рту ощущается вкус крови. Мне становится жарко, а внутри просыпается другой человек, не знающий границ и, вообще, каких-либо ограничений. Но поездка подходит к концу, и, едва не вписавшись в соседский забор, я останавливаю снегоход напротив окон родительского дома.
Мама смотрит из окна, грозя кулаком, а я ложусь на спину посреди дороги и смотрю, как куда-то спешат облака.
«Господи, неужели всё закончилось… Такой стресс, такой стресс…»
ЧИТАТЕЛЯМ:
Читайте самое интересное в нашем ТГ-канале
Присоединяйтесь к нам в других соцсетях
Стали очевидцем события или есть красивые фото и видео...
Присылайте нам в редакцию, где вам удобно!
Написать в редакцию admin@ural-meridian.ru: Сообщить новость