Встреча с Умиджоном Халиловым в прямом смысле перевернула мою жизнь. Если я раньше верила, что все болезни от головы, то теперь у меня, как минимум, пять вариантов причин случившегося. Более того – разговоры о психосоматике, на которую, бедную, спихивают всё на свете, считаю чуть ли не ересью и готова любого человека на людях послать… учиться на медицинский. Вот такой вот Умиджон-кудесник – врачеватель не только тела, но и заблудшей души.
Сегодня мы пьём зелёный чай на диванчике в сургутской йога-студии «Шанти«. В помещении тепло и спокойно, вокруг раскиданы подушки и в воздухе чувствуется лёгкий запах благовоний. Голову будоражат воспоминания о путешествиях по Азии, говорить с моим собеседником очень скоро становится совсем легко и непринуждённо. Обстановка располагает.
Я: Помнишь, нас познакомила Таня Бедарева? Она тогда поучаствовала в какой-то твоей акции, осталась довольна и у меня дома впервые произнесла твоё имя. Как сейчас помню её слова:
«Только ты не пугайся сразу, когда к тебе выйдет бородатый и волосатый мужчина, зато он массаж делает хорошо, доверься».
И вот я иду к тебе в массажный салон и вижу того самого бородатого мужчину, о котором говорила Таня. Не пугаюсь, конечно, хотя было чему – ты попросил встать перед тобой в нижнем белье и с первого взгляда диагностировал нарушения осанки, а дальше пошло-поехало: разный уровень ключиц, слабые мышцы, «звёздочку» на ноге нашёл, которая появилась из-за травмы колена… От простого массажиста такого веера своих «недомоганий» я точно не была готова услышать! Показалось, что ты заранее заглянул в мою больничную карту. Ты со всеми так поступаешь – сначала смотришь, а потом начинаешь сеанс?
Умиджон: Первичная диагностика очень важна, конечно, я не только над тобой такую «процедуру» проделываю. Ко мне приходят разные люди и часто они сами не знают, чего хотят от сеанса массажа. То у них голова болит, то спину ломит, то в руку колет, колено тянет… Человеку свойственно вешать на себя сто миллионов диагнозов прежде, чем он заглянет в глубь вопроса. Мне хватает нескольких минут, чтобы предположить причины недомоганий и очень часто они не совпадают с теми, которые человек называет в процессе первого общения.
Я не только смотрю, но и слушаю то, что мне говорят. Бывает и такое, что мне начинают возражать – «нет, этого не было», а потом приступаешь к работе и человек всё же приходит самостоятельно к мысли, что всё именно так, как я говорю. Нужно только грамотно объяснить причинно-следственную связь, выстроить цепочку – что, например, звёздочка на ноге – это не признак твоей надвигающейся старости, а показатель травмы колена. Кровь движется под давлением и не может преодолеть какую-то преграду в организме, не хочет застаиваться и ищет новые пути – вот тебе и синяя паучья сетка появилась на икре.
Я: И ведь этот твой «волшебный» профессионализм и подкупает! Сколько мы с тобой в тот день говорили о массаже – ты всё какие-то непривычные для меня вещи произносил. Даже плакать хотелось от обиды, что сразу в твои руки не попала, а уходила от «специалистов» с синяками на попе и на ногах. Думала, что это так и должно быть.
Умиджон: Синяки – это вообще зло. Это когда специалист очень хочет быть хорошим, но вместо того, чтобы продолжать учиться, совершенствовать свой опыт,
Он просто берёт старую книжку и начинает её листать через три страницы, даже не вдумываясь в смысл того, что написано.
Девушки, которые проходят у меня курс коррекции фигуры, обычно на втором сеансе просят, чтобы я им синяков наделал. Я отшучиваюсь, мол, по БДСМ – это не ко мне, у меня – лечебный массаж по авторской методике, но потом начинаю им объяснять, что то, что у них ассоциируется с «результатом» от массажа вовсе им не является. А ещё напоминаю, что если они надеются, что я из них вылеплю за 7 сеансов богинь, тогда как они будут продолжать есть фастфуд и запивать его газировкой, то они очень сильно ошибаются!
Я: Где ты всему этому научился? И психологии общения, и массажу. Мне кажется, к тебе косяками ходят все эти молодые девчушки, следящие за собой и делающие селфи в лифтах. Мужчины – это же не твой профиль, правильно? Я просто не могу представить большого детину, который ложится к тебе на кушетку и мирится с тем, что ты ему не мнёшь всё по самые гланды. А им, вероятно, как-то всё равно как течёт лимфа и что лишняя жидкость из организма способна уйти не насильственными методами…
Умиджон (громко смеётся): Ты права! Мужчины у меня не так часто в кабинете оказываются. Считается, что если ты.. как сказала «не мнёшь по самые гланды»? или не тайка, которая своими маленькими ножками ходит по твоей спине, то ты ничего не знаешь о массаже! Но и косяком ко мне девушки не идут – чему я на самом деле даже рад. Моё время расписано бывает на неделю вперёд, но я очень не люблю отказывать людям. Если они просят их принять, то приходится жертвовать своими ресурсами, а когда ты жертвуешь – у тебя их становится везде меньше. Массажисту уставать нельзя, в ином случае он перестанет приносить обществу пользу.
Я: Слышала уже не от одного человека, что твой подход к массажу сильно отличается от общепринятого. Даже других массажистов просят сделать «как Умиджон»? В чём секрет? Ты заговариваешь змей, спящих под кушеткой, кормишь после сеанса молодильными яблоками? У тебя 12 пальцев?
Умиджон: На самом деле, чтобы отличаться, нужно не много – постоянно развиваться. Если ты решил сделать в этом деле передышку, то потом приходится долго нагонять свой поезд. Я постоянно учусь у известных мастеров – выезжаю на курсы, которые проходят в разных городах и даже странах. Вообще есть четыре типа специалистов – первые делают всё как по учебнику и обычно отстаивают традиционные методы. Вторые начинают вводит новое, изучая восточные практики, связанные не столько с работой тела, но и сознанием. Третьи – когда создают авторскую методику, воплощающую в себя ту массу опыта, которая накапливается. И четвёртые… их часто называют шарлатанами, но никто не может понять, как им удаётся ставить людей на ноги, когда все врачи уже от них отказались. Вот я пока что на третьей ступени – изучаю, анализирую, соединяю с имеющимся опытом и практикую.
То есть чтобы быть «как Умиджон» достаточно просто много работать и многим интересоваться. Черпать информацию отовсюду и не бояться думать.
Я: Да уж, не многие специалисты могут так размышлять и признаваться в том, что их техники ещё пока не совершенны. Дорогого стоит. И всё же интересно как ты пришёл к такой осознанной практике.
Умиджон: Мой отец – педиатр и мне всегда нравилось то, как он относился к своей профессии. Это было его призванием и хотелось быть похожим на него. Со временем я стал понимать, что чтобы быть таким же, не обязательно идти в педиатрию и выбрал другое направление – о чём совершенно не жалею. Единственный вопрос, который меня время от времени волнует – это сколько я проживу в Сургуте и скольким людям успею за это время помочь. Конечно, хотелось бы после себя оставить след, но на написание научных работ просто не хватает времени, а растить собственную школу… что ж, посмотрим. Планы-то у меня грандиозные.
Я: Спасибо тебе, дорогой мой Умиджон, что нашёл время для встречи. А теперь помолчим?
Так всегда и заканчивались наши короткие встречи – с чашкой зелёного чая и в молчании.