В конце XIX – начале ХХ веков, в связи с разного рода событиями, происходившими в стране, в городах увеличился процент преступлений, совершенных несовершеннолетними детьми. По решению суда, многие из малолетних преступников попадали в тюрьмы, что было крайне нежелательно и даже опасно для самих детей. Иногда туда попадали несовершеннолетние, которые занимались попрошайничеством, или бродяжничеством, до выяснения личности.
В 1907 году помощник Тобольского тюремного инспектора в своем отчете о Курганском тюремном замке писал: «Во дворе, среди гуляющих арестантов застал мальчика по фамилии Федосов, задержанного на железной дороге и посаженного в тюрьму до выяснения личности. Он сидел в общей камере, где арестанты обижали и развращали его. Надзирателям было предложено перевести его в отдельную камеру при больнице к содержащемуся в ней несостоятельному должнику старику Королькову». В конце XIX века, с 1885 по 1895 годы через Курганский тюремный замок, в среднем проходило от 3–х до 10-ти детей в год, привлеченных за бродяжничество, мелкие кражи, попрошайничество.
Закон «Об учреждении приютов и колоний для нравственного исправления несовершеннолетних преступников» вышел в свет в 1866 году, но с того времени мало, что изменилось. Когда же появились первые колонии для несовершеннолетних?
«Тобольские губернские ведомости» писали по этому поводу: «Эта высоко-христианская идея впервые получила свое выражение в Законе от 5 декабря 1866 года, которым утверждались в правах на существование исправительные колонии и приюты для детей-преступников. Закон этот, проникнут тем истинно гуманизирующим духом, которым освещается весь длинный ряд реформ покойного Императора Александра II. Мудрый законодатель видел в этих заведениях только дополнение к своей судебной реформе. Чтобы исправительное воспитание малолетних преступников было более плодотворным и полезным, и, чтобы новые учреждения не только не имели ничего общего с тюрьмою, но и вообще чужды были характера казенщины, он поручил их свободному христианскому чувству своих подданных, их любви к ближнему и сочувствию к несчастию своих меньших братьев. Таким образом, предоставив государственной власти только содействие частным начинаниям и регулированию их деятельности». Это общее распоряжение касалось всех городов России.
В виду такой важности дела, порученной Законом от 5 декабря 1866 года, разным общественным учреждениям и частным лицам, весьма интересно проследить, как отнеслись к этому призыву учреждения и общество, и как они воспользовались предоставленным им правом устройства исправительных заведений для несовершеннолетних.
Вот, что далее пишет газета: «В течение тридцатилетнего периода со дня обнародования Закона о приютах и колониях для несчастных детей, распространение этих учреждений, к сожалению, шло настолько медленно и туго, что на первый раз трудно было в это поверить. На 1895 год по всей России было открыто только 40 исправительных заведений, которые в год могут принять не более 400 детей, тогда как, по сведениям судебной статистики, ежегодно осуждаются за преступления более 8 тысяч несовершеннолетних. Все упомянутые 40 исправительных заведений, падают на города Европейской России, первенство между которыми, принадлежит Москве, с ее городским головой К.В. Рукавишниковым, открывшим свой приют еще за два года до обнародования закона от 5 декабря 1866 года».
«Что же касается Сибири, то она, по обыкновению, является отсталою и в этом случае, – писала далее газета «Тобольские губернские ведомости». Между тем, кто же не согласится, что ни для какой другой области так не настоятельна нужда в этих заведениях, как для Сибири? Население этой обширной части России до такой степени разнообразно, и так перемешано с разными подонками, выброшенными из центров за – уральских, что опасность для совращения детей на путь преступления здесь неизмеримо больше. В то время, как малолетний в городах Европейской России подвергается возможности нравственного растления, главным образом, в тюрьме, в обществе закоренелых преступников. То у нас, в Сибири, ребенок не свободен от пагубного влияния даже и дома, т.е. до того еще момента, когда он сделал первое преступление, приведшее его к тюремному заключению. Выселенные по суду из Европейских городов, разного рода фабричные, мастеровые и тому подобные люди, по большей части, нравственно, совершенно испорченные, поселяются в наших сибирских городах совершенно свободно. Иногда они поступают в услужение кучера, няньки, горничные и т.д., а иногда открывают здесь и свои мастерские, набирая подмастерьев из деревенских и бедных, городских мальчиков и девочек. В том и другом случаях, легко видеть, какой опасности подвергаются дети коренных жителей. К сожалению, мы не имеем в данное время под руками статистических сведений, ни о числе осужденных детей в Сибири, ни о числе содержащихся малолетних в Сибирских тюрьмах. Так, или иначе, но совершенное отсутствие в Сибири исправительных заведений для несовершеннолетних преступников неутешительно. В последнее время к устройству исправительных учреждений для малолетних нарушителей порядка приглашены гласные и городские Думы всех сибирских городов». Распоряжение касалось всех городов Тобольской губернии, но гласные Курганской городской Думы посчитали, что процент малолетних преступников в Кургане слишком низок, да и задерживались они, в основном, за попрошайничество и бродяжничество, поэтому и строить подобную колонию нужным не считали, их просто определяли в приют.
В сложные 1920-е годы ситуация изменилась, детей, оставшихся без родителей, беженцев из других районов нашей страны, становилось все больше. И количество преступлений, совершаемых беспризорниками, также увеличивалось, поэтому необходимость в подобного рода заведении была, как говорится, налицо. Первые учреждения для малолетних преступников в Зауралье появились в начале ХХ века, во времена Советской власти. Но, это уже другая история.
Использовано фото с сайта stihi.ru