Одна моя знакомая второй год не может найти работу. Она инвалид второй группы и у неё нарушения речи и слуха. Назовём её Аней.
У Ани всё в жизни было хорошо – любящие родители, красный диплом по специальности «бухгалтер», молодой человек… пока она не попала в аварию. Аню собирали по частям, но возможность слышать и говорить так же, как и прежде, врачи не смогли ей вернуть. Достаточно долгое время она старалась избегать общества, внутренне тяжело переживая такой неожиданный поворот в её жизни. Возвращаться к людям она не спешила – кому нужен инвалид?
При этом Аня была боец и через интернет старалась самостоятельно искать работу. Проходила дистанционно курсы, даже выезжала на семинары и что могла слышать – то слышала и запоминала. Работа через интернет чревата обманами и поэтому она ни раз попадалась на мошенников – девушку-инвалида «бросали на деньги», в конце месяца работы внезапно решая, что заплатить ей можно в два или в три раза меньше. Она же не пойдёт никому жаловаться!
И вот нашлась одна компания, которая готова была трудоустроить Аню к себе – им как раз нужен был и бухгалтер, и человек, который мог бы выполнять объём работы не связанный с общением. Прельщало ещё и то, что сургутский центр занятости населения имеет программу трудоустройства инвалидов и, согласно ей, компенсация за такого работника составляет 15 909 рублей в месяц.
Вроде бы всё хорошо, но не очень.
При оформлении бумаг сотрудники центра занятости у Ани попросил ИПР (индивидуальную программу реабилитации) и в ней оказалось, что работать ей можно всего 2-3 часа. Это означало, что Аню можно было трудоустроить только на 0,5 ставки – это при том, что на предыдущем месте работы, уже после аварии, Аня работала официально полный день и никто ничего никому не говорил!
Это так же означало, что сумма субсидии сокращалась вдвое.
В компании серьёзно призадумались. Брать девушку-инвалида на достойную заработную плату без субсидий ЦЗН при этом всего на полдня они не могли себе позволить даже если очень захотели. А заставлять Аню работать полный день, официально оформляя её на полставки, – это грозило нарушением Трудового кодекса и всеми вытекающими обстоятельствами. Аня и сама говорила, что «я буду работать, только возьмите, никто ничего не узнает – я не скажу», но, сами понимаете, …
На первый взгляд, логично было собрать врачебную комиссию и изменить Ане ИПР. С горем пополам, но можно было бы доказать пригодность Ани жить полноценно и без ограничений. Тогда бы вторая группа инвалидности заменилась на третью, она могла работать 8 часов в день. Но тут крылся подвох! Оказывается, при таком раскладе Аня не смогла бы воспользоваться программой центра занятости населения! Раз уж она на столько «полноценна», то зачем помогать в трудоустройстве?
И вот тут всё заступорилось. Оказалось, что механизм есть, но в анином случае он не работает. И ведь самое обидное, что все всё понимают, а ничего поделать нельзя.
Единственный выход из ситуации – трудоустроить Аню на 0,5 ставки, получая субсидию от ЦНС почти что в размере восьми тысяч, «доложить» компании где-то 4300 рублей, чтобы выйти на прожиточный минимум с вычетом 13% налогов и вуа-ля! Аня на руки будет получать 10 700 рублей. Как вы считаете, – это достойная зарплата для взрослой девушки-инвалида?
Возможно, вы видите какой-то другой выход из ситуации и готовы им поделиться, тогда напишите свой вариант на taylakova@mail.ru – я обязательно передам его Ане.