В небольшом поселке Сагра в 40 км от Екатеринбурга семья фельдшера Татьяны Шархуновой борется за жизнь дочери Полины – у нее рак шейки матки 3 стадии с метастазами во внутренних органах. Правда, обнаружить страшный недуг врачи смогли только во время родов – рак начал развиваться у Полины во время второй беременности.
Полине 32 года, у нее двое детей. Она сама медик, работала фельдшером екатеринбургской скорой помощи. Так случилось, что в одном из лучших медицинских центров Екатеринбурга врачи не смогли обнаружить у нее рак, который протекал всю беременность, – пишет Е1.
Риск развития рака обнаружили у Полины в Сагре. Там, в деревянной избе фельдшерского пункта, во время плановой диспансеризации, которую проводила Татьяна Ивановна, на гинекологическом осмотре у ее дочери нашли дисплазию шейки матки. Это предраковое состояние, когда нормальные клетки эпителия шейки матки перерождаются в атипические. Если это не лечить, может развиться рак.
В тот раз Полине повезло. Она прошла успешное лечение в одном из крупных коммерческих центров Екатеринбурга, после чего врачи посоветовали ей не затягивать со второй беременностью – с возрастом может случиться рецидив, а это снова лечение. Полина очень хотела второго малыша и забеременела.
Первые недели беременности Полина наблюдалась в одной из районных консультаций Екатеринбурга. Она регулярно сдавала анализы и проходила осмотры — все было в норме. Потом скрининг показал большой риск одной из хромосомных аномалий плода, в связи с чем Полину отправили в Екатеринбургский клинический перинатальный центр на Антона Валека. Там ей сделали сложный анализ. В итоге, патология не подтвердилась. Попав в этот центр, Полина попросила заведующую наблюдаться тут же – решила, что так надежнее, ведь в центре работают лучшие специалисты.
Тем не менее, всю беременность Полина чувствовала себя плохо. С середины срока она начала жаловаться на выделения. Врач предположила, что это околоплодные воды подтекают. Сделали тест, оказалось, что нет. Тогда решили проверить на наличие инфекций – Полина за свои деньги сдала все необходимые анализы. Но и в этот раз предположения врачей не подтвердились. Тогда Полине сказали, что это просто особенности беременности, и назначили препараты.
Полине сделали кесарево, как и при первых родах. Она рожала в 40 больнице. В приемном покое акушерка, осматривая Полину, изменилась в лице. Она увидела, что стенки ее матки были повреждены опухолью — шло разложение органа.
Из роддома врачи позвонили в онкодиспансер. Во время родов сделали биопсию — взяли кусочек ткани на анализ.
Сами роды прошли хорошо, у Полины родился здоровый малыш, через три дня их выписали домой. А потом пришли результаты биопсии – у Полины обнаружили рак, к тому же – неоперабельный.
Рецидив случился во время беременности и стремительно перерос в злокачественное заболевание.
Мама Полины Татьяна Ивановна не понимает: примерно на 19-й неделе беременности дочери делали кольпоскопию – исследование с помощью специального прибора для выявления заболеваний. Но врачи так ничего и не обнаружили.
Через два месяца после того, как у Полины выявили болезнь, от нее ушел муж. Они прожили вместе 7 лет. По словам Татьяны Ивановны, зять, как услышал про рак, сказал, что лечить его еще научились. А спустя время уехал – ему не нравилось, что дома везде стоят иконы.
Полина прошла три курса химиотерапии – не помогли. Лучевая терапия тоже. Опухоль стала разрастаться метастазами. На очередном консилиуме в онкоцентре врачи сказали, что ничего сделать не могут. Полина заплакала.
После первой химии медсестра кинула на кровать бумажку с назначением, а там рекомендации: наблюдаться по месту жительства, следить за показателями крови. Татьяна Ивановна недоумевает: как они могут улучшать показатели ее крови в Сагре? В их фельдшерском пункте тромбомассы нет, донорской крови тоже, да и у районного онколога в Верхней Пышме это не предусмотрено.
Все лекарства, какие могли, покупали сами. Хотя их им должны были выдавать бесплатно по федеральной программе. Но ждать было нельзя. Опухоль передавила мочеточники. Полине поставили нефростому – дренажный катетер, у которого один конец фиксируется в почечной лоханке, а другой выводится наружу и соединяется с мочеприемником. Нефростому нужно было устанавливать экстренно, поэтому ее семья тоже выкупила самостоятельно.
В декабре узнали про платный медицинский центр в Москве – отзывы о нем были хорошие, говорили, что с болезнью борются до последнего. На их паллиативном лечении некоторые уже 7 лет держатся. Первый счет Полине выставили на 500 тыс рублей.
Татьяна Ивановна заехала в банк и сняла деньги, отложенные на дом. У Полины было 200 тыс декретных. Младшего сына на время отдали родителям мужа. Полину в больницу везли на носилках. Целыми днями ей ставили капельницы, провели два курса химиотерапии.
Когда у семьи накопилось 800 тысяч рублей долга, друзья Полины начали собирать деньги. Благодаря огласке, долг удалось закрыть, но на 3-ю химиотерапию денег уже не хватило. Из клиники Полина уходила сама, стоя на своих ногах.
А как-то в Сагре у Полины случился приступ – начались галлюцинации, она три дня не спала, даже потеряла память. Видимо, реакция на обезболивающий наркотический пластырь.
Женщину отвезли в городскую больницу Пышмы. Там врачи не смогли ей ничем помочь. Татьяна Ивановна увезла дочь домой и сама поставила ей реланиум (ред. – транквилизатор, применяемый при невротических расстройствах и эпилептических припадках). Полина отоспалась. Как проснулась, к ней начала возвращаться память.
Полина получила направление в московский государственный научный центр имени Бурназяна – там экспериментируют, пробуют современные методы и биомедицинские технологии. У семьи появилась надежда на новый метод иммунотерапии. При нем используют иммунную систему больного – меняют ее, модифицируют. Препараты этого метода подавляют и останавливают рост раковых клеток. При этом, в отличие от химии и лучевой терапии, сами органы не страдают.
Несмотря на то, что центр государственный, новый препарат приобретается за счет пациентов – сейчас Полина и ее друзья продолжают собирать деньги на ее странице в ВК.
Семья подала в суд на перинатальный центр на Антона Валека. Вот, только проверка горздрава Екатеринбурга не выявила нарушений в работе врачей, которые вели беременность. В самом ведомстве комментировать данную ситуацию отказались.
Фото превью – Е1