Почему из Серова уезжают высококвалифицированные врачи?

Почему из Серова уезжают высококвалифицированные врачи?

В этом году из Серова уехали два высококвалифицированных врача. Поговаривают, что это не последняя потеря для нашей городской медицины, скоро уедет еще один специалист. А может быть, и не один. И на замену им приезжать никто не спешит.

Капканов Артем Владимирович, детский хирург высшей категории, детский уролог-андролог, эндоскопист, заведующий отделением детской хирургии Фото из личного архива

Чем это грозит для жителей округа и близлежащих поселков, думаю, объяснять не стоит.

Мне стало интересно: почему они уезжают? Почему покидают посты заведующих отделениями, несмотря на предоставленное им здесь жилье и высокую, по уверению медицинских чиновников, зарплату.

Чтобы найти ответ на этот вопрос, понадобилось немного – найти контакты одного из специалистов, детского хирурга высшей категории, детского уролога-андролога, эндоскописта, заведующий отделением детской хирургии Артема Капканова. Увы, уехавшего из Серова в феврале этого года. И задать ему эти вопросы.

– Артем Владимирович, начнем с начала. Расскажите, как вы попали в Серов?

– В 2012-м году по предложению бывшего главного врача серовской городской больницы Тамары Агапочкиной я переехал в Серов из Саратова на должность заведующего отделением детской хирургии. К тому моменту я уже пять лет отработал детским хирургом в отделении детской хирургии саратовской областной детской клинической больницы. Имел 3 сертификата: по детской хирургии, урологии-андрологии и эндоскопии.

Переезд на тот момент был вызван только финансовым состоянием. Зарплаты в Саратове были мизерные, и содержать молодую семью и платить ипотеку за строящуюся квартиру было крайне трудно, в связи с чем я искал варианты работы в других городах. В Серове на тот момент мне предложили вполне достойные условия по зарплате.

– Вам предоставили жилье?

– Да, сначала жил в общежитии – приехал один, чтобы освоиться на месте, а потом перевезти и семью. Затем мне предложили служебную квартиру. Меня уверяли, что квартира предоставляется с перспективой последующего переоформления, и я стану собственником.

– Что это было за жилье?

– Квартира была 3-комнатная, «хрущевка», с так называемым социальным ремонтом: покрашенные водоэмульсионкой окна. Стекла у окон тоже были покрашены. Жуткие обои 60-х годов. Где они их нашли только? Железная эмалированная раковина на кухне, висящая на вбитых прутках, новая газовая плита и пластиковая разводка труб. Полы в коридоре были еще влажными от недавно произошедшего здесь прорыва труб. Завершала картину жуткая деревянная входная дверь на одной петле.

В течение месяца я своими силами и за свои деньги поменял стекла в деревянных окнах, заменил входную дверь на железную, утеплил и застелил пол линолеумом, частично поклеил обои. И только тогда смог перевезти в эту квартиру жену и 2-месячного ребенка.

– Вы озвучивали свое недовольство жильем?

– Ну конечно. Только все мои обращения в администрацию города, я и прошение главе писал, и в управляющую компанию с просьбой заменить, ну или хоть как-то помочь хотя бы с заменой стекол встречали отказ. Это, как мне пояснили, является улучшением жилищных условий. Квартплата за это «чудо» в отопительный период достигала 10 тысяч рублей.

Постепенно мы с женой привели квартиру в более-менее приличный вид, поменяли за свои деньги батареи. Делать полный ремонт и вкладывать деньги в государственную квартиру было просто глупо, согласитесь?!

– Обещание отдать вам ее в собственность не было выполнено?

– Нет. С нами каждый год заключали новый договор соцнайма без возможности приватизации.

Конечно, администрация больницы выделяет финансовую поддержку вновь прибывшим на оплату съемного жилья. Тут претензия, пожалуй, не столько к главному врачу, сколько к администрации города. Проще жить и работать, когда есть уверенность, что квартира в перспективе станет твоей, и можно в нее вкладываться и жить не на чемоданах, как жил я практически шесть лет.

– Расскажите про отделение, в котором вы начали работать.

– На момент моего вступления в должность отделение детской хирургии составляло 32 койки, на которых лечились дети с плановой и экстренной хирургической патологией, травмой, и ожогами.

В течение года удалось наладить потоки больных. Серовское отделение, помимо самого Серова и серовского округа, обслуживало еще и Верхотурье, Лобву, Лялю и их мелкие села.

Начал проводить эндоскопические операции и ряд других сложных операций, которые ранее в Серове не выполнялись. Я был единственным оперирующим хирургом в отделении на тот момент.

Через год ко мне приехал молодой доктор после интернатуры, мой земляк. Я научил его оперировать. Он набрался опыта, отработал около полутора лет и уехал домой. Его сменил другой молодой специалист, с которым они вместе учились. С ним я отработал еще два года, и он тоже уехал.

Отделение давало отличные показатели работы, стало приносить деньги больнице. Получало отличную оценку со стороны главного детского хирурга. Тактики ведения больных и операций были одобрены и оценены областными учреждениями. Внедрялись новые технологии. Но при этом на фоне оптимизации количество коек по распоряжению администрации было постепенно сокращено до 21.

– Сколько часов в день вам приходилось работать?

– Да практически жил на работе. Помимо работы в день в отделении – ведение больных, ежедневные плановые и экстренные операции, три-четыре в день, я дежурил по взрослой хирургии, сначала вторым хирургом, а затем и ответственным хирургом. Потом из-за дефицита педиатрических кадров брал дежурства в инфекционном отделении. А также в рабочие дни по утрам проводил гастроскопии детям.

Плюс вызовы из дома в ночное время на тяжелые детские случаи. Соответственно, дома я проводил гораздо меньше времени, чем на работе. Поэтому слушать заявления администрации больницы, что никто врачам не запрещает подрабатывать в поликлинике, как минимум смешно. Врачам еще желательно хотя бы иногда поспать.

– Но говорят, что за это врачам очень хорошо доплачивают…

– Понимаете, так называемые «хорошие» зарплаты как раз и обеспечиваются круглосуточным пребыванием на работе. Причем, дежуря за троих, и выполняя работу трех врачей, ты никогда не получишь три зарплаты, как хотелось бы. А лишь процент за перевыполнение. Поэтому, когда администрация больницы заявляет: «У него была хорошая зарплата, а он бросил отделение и уехал, как мы его не просили», мне становится смешно и обидно одновременно. На все просьбы по коррекции зарплаты, о помощи с оплатой квартиры мне заявляли: «Артем, у тебя и так нормальная зарплата, куда ты поедешь, где ты больше найдешь?» Оказалось, мне есть куда поехать.

– Как вы приняли решение об отъезде?

– В начале февраля этого года моя бывшая коллега, с которой мы работали в Саратове, предложила мне занять ее место заведующей в нынешнем моем отделении. Мы с женой долго думали, и в итоге приняли решение о переезде.

С уверенностью, могу сказать, если бы я переоформил квартиру, даже спустя 5 лет, я скорее всего остался бы в Серове.

– Не жалко было покидать отделение, в которое было вложено столько сил?

– Конечно, жалко. Да и за пять с половиной лет мы с женой привыкли к Серову, дочка здесь выросла. Нас окружали прекрасные люди, с которыми мы подружились. Были определенные планы на жизнь в Серове. Но решение принято.

Насколько мне известно, в настоящее время плановая хирургическая помощь детям в отделении, в котором я работал, не оказывается, экстренная – на уровне взрослой хирургии, и, единственно, экстренная травматологическая помощь на достойном уровне. Теперь весь этот поток больных перекинулся на Краснотурьинск, откуда их направляют в Екатеринбург.

Сам я сейчас заведую отделением детской хирургии на 36 коек в городе Энгельс, Саратовской области в клинической больнице. Обслуживаемое население – более 400 тысяч человек. Полный штат врачей. Здесь живут все родственники, есть свое жилье, стоявшее без дела, пока работал в Серове.

– А, вообще, как вы оцениваете уровень здравоохранения в Серове?

– Здравоохранение в Серове находится на достаточно высоком уровне, даже в сравнении с областными и федеральными учреждениями. Я, когда приехал, был очень удивлен. Показатели по отделению онкологии одни из лучших по области и России в целом.

В отделении урологии так же прекрасный заведующий — молодой, амбициозный, с отличными руками. Внедряет новые технологии.

В Серове превосходная травматология.

– Как врач, работавший в разных регионах России, как вы оцениваете серовских пациентов?

– Сами серовчане, если честно, не ценят и недооценивают своих специалистов. Хирурги, живущие и работающие сейчас в Серове – просто асы своего дела, оперируют прекрасно. Выполняют сложнейшие операции.

По-моему, народ в Серове живет немного оторвано от остальной России. И мне есть с чем сравнить, уж поверьте. У вас в плане медицины для людей победивший коммунизм. Можно просто по очереди из поликлиники прийти на плановую операцию. Или приехать на скорой и получить всесторонне обследование и лечение на высоком уровне без финансовых благодарностей врачам и медсестрам. В крупных городах ситуация диаметрально противоположная: хочешь операцию – плати, хочешь хороший послеоперационный уход – плати…

Почему-то в Серове никого не удивишь тем, что в маленьком, далеком от центра страны городке с населением около 100 тысяч, в небольшой больнице уровня ЦРБ проводятся сложнейшие операции желудочно-кишечного тракта, дробят камни в почках, делают операции при варикозе, геморрое, меняют тазобедренные суставы, проводят артроскопии при травме и пожилым пациентам с артрозом, лечат инсульты на отличном уровне и многое другое. Причем это врачи делают только за зарплату. За далеко не самую высокую зарплату.

Благодарность же врачу, даже устная, просто сказать «спасибо!» врачу, спасшему человеку жизнь, в Серове, похоже, считается дурным тоном. И все это считают нормой жизни.

– Артем, как вы думаете, если все останется, как оно есть сейчас, захочет ли кто-то из врачей приехать в Серов жить и работать?

– Да, по сравнению со средней Россией в Серове относительно достойные зарплаты, но ее уровень, повторюсь, достигается количеством времени, проведенного на работе: дежурства, совмещения. Чем больше ты живешь на работе, тем больше получаешь. И тем не менее уровень зарплат, и уровень жизни в Серове не таков, чтобы этим можно было привлечь специалиста из другого региона. Чтобы человек сорвался из дома, возможно, с семьей. И приехал жить в очень сомнительные климатические условия, в холодную служебную квартиру, которую до этого забрали у семейки алкашей, покрасили в ней стены в цвет подъезда – так у меня было на кухне; покрасили полы свежей коричневой краской. Эти условия, думаю, в настоящее время заманчивы только для жителей Средней Азии.

– Что вы могли бы посоветовать тем врачам, которые все-таки приедут в наш город по приглашению?

– Ребятам, которые сейчас живут в бывшей моей квартире, и которым предлагают другие муниципальные квартиры, я могу посоветовать лишь жить в съемном жилье, потому что квартплата примерно сравнима со стоимостью съема – я уже говорил, что зимой это почти 10 тысяч в месяц. Это из-за того, что помимо стандартной квартплаты туда входит еще и соцнайм.

Но, по-моему, смысла и выгоды ехать из другого региона в Серов абсолютно нет: зарплаты примерно выровнялись по всей стране, жилье временное, объемы работы огромные, климат крайне специфический. На Урале хорошо только фанатам охоты, рыбалки и прочего жесткого экстрима.

А в итоге, насколько я знаю, ситуация в серовской медицине с кадрами просто патовая: в поликлинике на 14 участков — один врач-терапевт. В детской поликлинике — один педиатр, нет окулиста — ушла в частную организацию. И ее нельзя винить за то, что она нашла зарплату адекватную ее работе.

Их работу выполняют фельдшеры. Это вообще чисто российское изобретение: фельдшер выполняет функцию врача, а получает зарплату медсестры. Про остальных узких специалистов просто молчу.

Врачи, как не странно это может звучать, тоже люди. Сейчас 21 век. И им хочется работать в достойных условиях за достойную зарплату, а не впахивать, как ломовая лошадь, за копейки.

Врачам желательно хотя бы иногда поспать после многочасовых операций. Фото из личного архива

– А условия работы медиков в других, более северных регионах, вам известны? 

– Есть знакомые врачи, работающие в Нягани. Но они оттуда не собираются уезжать, потому что помимо крайне достойной основной зарплаты у них есть доплаты от нефтегазовой компании, оплачиваемые поездки по России для них и членов семьи…

А в Серове будет текучесть кадров, пока не изменится ситуация по всем этим пунктам в совокупности. Плюс, в наше время общего прессинга медицины со стороны СМИ, общественного мнения и полной юридической незащищенности, быть врачом опасно. Особенно это касается хирургов и акушеров.

Кроме того, со многих специальностей сняты профвредности, а соответственно, ранний выход на пенсию и доплаты. это при том, что я люблю свою работу и хорошо ее делаю. Но уверенность в завтрашнем дне — решающий фактор.

– Что думаете о ситуации с зарплатами младшего и среднего медперсонала?   

– Самой незащищенной категорией сейчас стали медсестры с их мизерными зарплатами. Тут изменить мало что можно со стороны главного врача. Это общая тенденция. Санитарки переведены в ранг медперсонала, и им зарплата в разы повышена и превышает зарплату медсестры, что вызывает логичное недовольство медсестер.

Но для этого санитарка должна пройти дополнительное обучение и аттестацию.

В связи с этим основная масса санитарок переведена на должности уборщиц помещений и получает свою прежнюю зарплату 7-10 тысяч.

Ну и оптимизация здравоохранения не прошла бесследно: сокращены койки,  много десятков коек! Закрыты периферические больницы и медпункты.

Это вообще отдельный разговор. В Гарях и прочих деревнях медицина просто закончилась. И больного фельдшер на уазике-«буханке» везет по грунтовке много километров, или его переправляют на пароме или лодке. Довозит до трассы, где его подбирает вызванная бригада скорой, которые едут по трассе до больницы…

У меня до сих пор мурашки от медицины на местах в этих глухоманьках. Ее там нет.

– Есть ли возможность изменить эту губительную тенденцию в современной медицине, как вы считаете? И кто должен это делать? Главный врач?

– Сегодня должность главного врача крайне ненадежная: с ним заключается договор на один год. Если человек хорошо выполняет распоряжения министерства: сокращает койки, сохраняя при этом финансовые потоки, то – молодец, продлевают контракт. При этом выговаривают за каждую мелочь. Штрафуют финансово за невыполнение плана.

Если же пытаешься что-то отстоять, не выполняешь распоряжения министерства по той же оптимизации – то до свидания.

Сложный вопрос. Наверное, я не смогу вам на него ответить…

Спрашивала Надежда Левагина

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

ЧИТАТЕЛЯМ:

Читайте самое интересное в нашем ТГ-канале

Присоединяйтесь к нам в других соцсетях

Стали очевидцем события или есть красивые фото и видео...

Присылайте нам в редакцию, где вам удобно!

Написать в редакцию admin@ural-meridian.ru: Сообщить новость

1 комментарий к “Почему из Серова уезжают высококвалифицированные врачи?”

  1. Ольга Александровна

    Спасибо Вам за честный рассказ, Артем Владимирович! Очень хочется, чтобы такие интервью доходили до Путина, Медведева, Голиковой, Скворцовой! Вам же желаю здоровья, благополучия, профессионального и карьерного роста. С уважением, Логинова Ольга Александровна, г. Екатеринбург.

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Прокрутить вверх

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: