Профессор, доктор технических наук Александр Попов заявил, что на Северном Урале – самая настоящая экологическая катастрофа. Причиной ученый называет разработку медно-цинковых карьеров в районе хребта Шемур компанией УГМК. Кислые воды из-под отвалов попадают в реки, убивая все живое вокруг.
Такое заявление Александр Николаевич Попов сделал в Ивделе, на встрече представителей компании УГМК с общественностью и экологами. Профессор Попов – заслуженный эколог России, заведующий отделом научно-методического обеспечения восстановления и охраны водных объектов в ФГБУ «Российский научно-исследовательский институт комплексного использования и охраны водных ресурсов». Несмотря на то, что институт уже несколько лет имеет контракты с УГМК, его заявление можно назвать проявлением честности и принципиальности. «Реноме важнее» – считает Попов.
УГМК потратит 4 миллиарда
Воздействие подотвальных вод трех месторождений медно-цинкового рудника (Тарньерского, Шемурского и Ново-Шемурского карьеров) начинает фиксироваться на космоснимках с 2010 года и совершает резкий скачок в 2017-2018 годах.
«По снимкам и цифровой модели рельефа мы увидели все возможные поступления загрязненных вод с карьеров в близлежащие водотоки. По космоснимкам хорошо видно места гибели леса под воздействием на корневую систему кислых подотвальных стоков с карьеров», – считает профессор Попов.
Недавно журналисты и экологи посетили Шемурский и Ново-Шемурский карьеры. На встрече все убедились в серьезности намерений УГМК по предотвращению экологического бедствия. На уже отработанном Шемурском карьере ведутся серьезные реабилитационные работы, которые стоят для компании не один миллиард рублей.
Одно из таких мероприятий – изоляция от воздействия внешней среды (осадков) отвалов горных пород. Запланировано укрыть 700 тысяч квадратных метров отвала – практически всю его поверхность, что, по словам профессора Попова, говорит о понимании наносимого ущерба природе. Отвалы закрывают специальной геомембраной на основе бентонитовых матов. Весь объем работ планируют выполнить за четыре года.
Елена Юрьевна Цыгельнюк, кандидат технических наук, доцент кафедры бурения скважин Санкт-Петербургского горного университета, считает, что подобная технология применяется в России впервые.
«Это высокоэффективная технология. Основная причина образования подотвальных вод – это осадки. Они попадают в отвалы, начинается выщелачивание вредных металлов и окисленной породы, в результате чего образуются инфильтраты – подотвальные воды. Для того, чтобы этот процесс прекратить, нужно эти отвалы закрыть. Здесь, на отвалах Шемурского карьера, технология абсолютно эффективна», – считает Елена Цыгельнюк.
Но есть еще сама чаша Шемурского карьера – вот здесь возникают сомнения по эффективности проводимых УГМК мероприятий. По словам Цыгельнюк, там используется другая технология. Чаша бетонируется специальным составом. Но нет такого бетона, который бы не «съела» кислота». Поэтому загрязненные воды будут попадать в ручьи, реки и грунтовые воды.
Елена Юрьевна считает, что реки Северного Урала начнут очищаться только тогда, когда полностью прекратится воздействие карьеров на них.
«Есть один большой плюс. В нашей природе заложен механизм самоочистки, самовосстановления. К сожалению, это не один и не два года – десятки лет», – уверена Цыгельнюк.
Учитывая, что разработка Ново-Шемурского карьера рассчитана до 2035 года, процесс запуска «природного самовосстановления» начнется только лет через 15. Это при условии, что после 2035 года с отвалов в реки не будет течь отрава, как это сейчас происходит на законсервированном Шемурском карьере.
Почему это экологическая катастрофа?
Проблеме загрязнения рек Северного Урала уже ни один год. За последние несколько лет одна за другой умирают реки – Ивдель, Шегультан, Тамшер, Тальтия, Ольховка, Банная, Чёрная, несколько ручьев… Загрязнение достигло рек третьего и четвертого порядка – Сосьвы и Тавды.
Несколько лет топ-менеджеры УГМК не признавали воздействия рудников на реки, но под давлением общественности сдались. Историю загрязнения можно посмотреть на карте-истории.
Карьеры находятся в непосредственной близости от федерального заповедника «Денежкин Камень», сотрудники которого и забили тревогу в 2018 году. Тогда в реке Шегультан пропала рыба, которая просто не может пройти в верховья для нереста через мертвый Шегультан в зоне воздействия карьера.
Умерли не только реки, но и леса. Сегодня специалисты насчитывают уже более 600 гектаров умерших под воздействием кислоты лесов. Государственные инспекторы заповедника провели несколько полевых исследований территорий, граничащих с заповедником. В частности, были проинспектированы реки Ольховка и Тамшер в районе Ново-Шемурского карьера. От увиденного инспекторы пришли в шок…
«Мы сначала увидели на космоснимках странные черные пятна вдоль рек и у карьера, лес с явными признаками повреждения, а потом решили выехать на место. Честно, мы были в шоке, когда увидели картину. Умерло практически всё: хвоя, листва, трава, мох, кустарники. Там, где нет воды, на камнях «кислятина» – непонятная белая слизь. Даже вечнозеленые деревья стоят коричневые. Всё погибло», – рассказывает директор заповедника «Денежкин Камень» Анна Квашнина.
На снимках отчетливо видно, что на границе с карьером лес умер. Внешний вид леса указывает на серьезное загрязнение почв. Об этом говорит и профессор Александр Попов, сравнивая загрязнение лесов с медузой.
Активисты общественной организации «Живой Шемур» каждый год берут пробы в умерших реках. Цифры загрязнения – катастрофические для всего живого.
Экологам удалось достучаться и до природоохранных органов. Например, в период с 28 сентября по 5 октября 2020 года специалисты аналитических лабораторий Росприроднадзора, Росрыболовства, Росгидромета отбирали пробы воды в реках Банной, Чёрной, Ольховке, Тамшер, Шегультан, Тальтии, Ивдель, Сосьве с целью проверки информации, изложенной в обращениях граждан относительно загрязнения рек на Севере Свердловской области. Всего вода отобрана с 31 локации. С 17 локаций взяли пробы воды представители «Живого Шемура», в том числе из-под отвалов Шемурского карьера и из карстовой ямы в Шегультане.
По результатам проб, взятых общественниками, «чемпионом» по количеству токсичных примесей стала река Тамшер. В ее воде содержание меди в 60 тысяч раз (!) превышает норму, цинка – в 6 тысяч, марганца – в три тысячи раз. Немного уступает Тамшеру вода, стекающая по канаве в его русло, там меди в 50 тысяч раз больше нормы. Река Тальтия немного чище Шегультана, и даже карстовая шегультанская вода грязнее, чем вода в Тальтии.
Еще страшнее оказались результаты проб, озвученные Росгидрометом: в реке Тамшер, например, содержание меди в 155 тысяч раз превышает предельно допустимые концентрации!
Экологическую ситуацию на Севере Урала прокомментировала старший научный сотрудник Естественнонаучного института Пермского государственного национального исследовательского университета Евгения ВОРОНЧИХИНА. Специалист не стесняется в выражениях и называет территорию «зоной экологического бедствия».
То, что сейчас течет в реках Северного Урала (Ольховка, Банная, Тамшер, Шегультан и других), называется медный и железный купорос, который убивает все живое. Эти ингредиенты являются известными антисептиками, их в небольших дозах даже используют в сельском хозяйстве для уничтожения паразитов. Будучи растворенными в воде они изменяют химический состав и уничтожают не только донные микроорганизмы, но и рыбу в реке.
«Если обратиться к критериям оценки экологической ситуации, данный процесс можно определить как экологическое бедствие территории. Конкретно для экосистемы эти металлы опасны тем, что из воды они поглощаются растительностью и водными организмами, которые служат пищей более высокоорганизованных организмов, и в конечном счете попадают на стол к человеку. Превышения ПДК по железу составляют в 89 раз. И если человек будет пить воду с превышением ПДК железа даже в 2 раза, но продолжительное время, то у него нарушится процесс кроветворения, разовьются сердечно-сосудистые заболевания и цирроз печени. Избыток меди подавляет иммунную систему, вызывает анемию и неинфекционный гепатит. Алюминий вызывает нарушения психики и потерю памяти. Кадмий вызывает развитие онкологических заболеваний. Марганец негативно действует на умственные способности и влияет на память. В больших дозах цинк вызывает раковые опухоли», – комментирует ситуацию Евгения Ворончихина.
Специалисты Пермского госуниверситета считают, что единственный способ очистить реки – это прекратить дальнейшее загрязнение и механически очистить донные отложения от тяжелых металлов.
Если оставить ситуацию как есть, очаг загрязнения будет оказывать негативное влияние на природу и живых организмов еще несколько столетий. Даже после смерти человека, отравленного медью, в его костях опасный металл будет сохраняться еще 300 лет.
УГМК хочет, но пока не может
Алексей Борщенко, заместитель руководителя московского офиса УГМК, считает, что со времен Демидова ничего не изменилось.
«Демидов добывал в этих же местах таким же способом всю руду – и медную, и железную, и всякую. И были те же самые отвалы у него, и отходы, и никто даже не сортировал их. Жизнь, время, погода, природа, экосистема… все это за 200 лет восстановилось. Это можно увидеть, отойдя на 500-700 метров от нашего рудника. Сегодня УГМК делает ровно то, что позволяют наши возможности, в том числе и финансовые. Мы пользуемся всеми возможными технологиями», – поделился своим мнением на встрече с экологами и общественниками Алексей Борщенко.
Безусловно, вложения в очистку природы Северного Урала вызывают уважение, но положительный результат виден пока только в перспективе. Но жители Североуральска и Ивделя пока не охотно верят медникам.
Недавно врач реаниматолог-анестезиолог Североуральской ЦГБ, экоактивист Алексей Паршуков сделал с квадрокоптера несколько снимков на месте, где отравленный Шегультан встречается с крупной рекой Сосьвой.
В этом месте Сосьва еще чистая, но она принимает на себя мутные и грязные воды Шегультана, в который «впали» кислотные реки и ручьи, стекающие с Ново-Шемурского карьера. С мая Алексей уже три раза побывал на этой локации, но ситуация не изменилась.
«Прошел месяц, я вновь оказался в районе реки Шегультан. Все закономерно плохо. Течет непонятная зелень. Бесит! Вчера выложили информацию, что в реке все отлично, анализы – идеальные. Где брали – большой вопрос. Лично я не верю в чистоту и лабораторную норму. Пресс-служба УГМК фотографирует русло реки с чистого берега и пишет: «Все ок»… Бесит! Я никого не обвиняю, просто фиксирую факт болезни», – рассказал Алексей Паршуков.
Действительно, пресс-служба УГМК оперативно отреагировала на информацию из соцсетей, специалисты выехали «на место» и взяли пробы воды. Никаких превышений предельно-допустимых концентраций по металлам там не оказалось. Эта информация была озвучена министру природных ресурсов и экологии Свердловской области Алексею Кузнецову в рамках «совета по мертвым рекам».
Немного позже некоторые сотрудники УГМК вообще озвучили фантастическую версию загрязнения реки Шегультан: «Это «Полиметалл» воду мутит». Очевидно, что здесь проблема не только с географией, но и с совестью.
Виктор Долгушин, государственный инспектор охраны животного мира, житель Североуральска, не верит, что в Шегультане в ближайшее время появится рыба.
«УГМК тратит огромные средства, проводит большую работу… Но на рыбалку, на реку Шегультан, я даже своего внука сводить не смогу. Вы даже не можете никакого прогноза дать, когда реки смогут восстановиться. Вы делаете что-то, красивые фильмы показываете, но, к сожалению, ситуация намного хуже, чем вы себе представляете. Вот вы по Шемурскому карьеру работы проводите, укрываете отвалы. Но это бассейн реки Ивдель. А по Ново-Шемурскому карьеру, который будет отрабатываться до 2035 года, только новые отвалы планируете, которые еще больше будут загрязнять Шегультан?», – обратился Виктор Долгушин к представителям УГМК на круглом столе в Ивделе, на что ему было предложено выступать в цирке…
И последнее. На прошлой неделе в Ивделе побывал губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев. К сожалению, он так и не обсудил проблему загрязнения рек Северного Урала, которая привела к экологической катастрофе. Ранее по поручению губернатора при министерстве природных ресурсов и экологии был создан совет «по мертвым рекам». Сейчас сотрудники природоохранных ведомств проводят мониторинг рек и подсчитывают ущерб от деятельности рудников.
Умирают не только реки, но и все живое в них. Умирают леса, животные, птицы… Не хватает нам такого задора, какой показали башкиры, отстояв Куштау. Мы смотрим на все почти молча. Нам кажется, что это далеко от нас, в тайге, в глуши… Но эта катастрофа сравнима с норильской по масштабам…
Посмотрите фильм путешественника Олега Чегодаева. Сейчас он заканчивает свою трансуральскую экспедицию, а в прошлом году ему удалось снять кадры мертвого леса вокруг рудников УГМК.
Следите за новостями ИА «Уральский меридиан» в нашем ТГ-канале.
Фото превью: Роберт Карапетян